Наличие этниконов «абшил», «кашки», «пахува» в восточных районах Малой Азии (по Г. А. Меликишвили) говорит о существовании возле страны хаттов, обособившихся племен - предков абхазо-адыгов со своими диалектными языками (по К. С. Шакрыл). И надо полагать, что они потянулись на Западный Кавказ морским или сухим путем в разное время.
Поэтому, и ввиду других археологических, лингвистических и исторических фактов, Г. А. Меликишвили, И. М. Дьяконов, Л. Н. Соловьев, Ш. Д. Инал-ипа и другие считали, что кашкайский союз племен двигался несколькими волнами...
Наличие этниконов «абшил», «кашки», «пахува» в восточных районах Малой Азии (по Г. А. Меликишвили) говорит о существовании возле страны хаттов, обособившихся племен - предков абхазо-адыгов со своими диалектными языками (по К. С. Шакрыл).
И надо полагать, что они потянулись на Западный Кавказ морским или сухим путем в разное время.
Поэтому, и ввиду других археологических, лингвистических и исторических фактов, Г. А. Меликишвили, И. М. Дьяконов, Л. Н. Соловьев, Ш. Д. Инал-ипа и другие считали, что кашкайский союз племен двигался несколькими волнами.
«Из Малой Азии в Закавказье и на Северный Кавказ через Абхазию и Мамисоно-Даряльское ущелье (в неолитическую, энеолитическую и раннебронзовую эпохи) принесли с собою сюда (на Западный Кавказ) не только малоазийский тип глиняной посуды и собственную металлургию, но, возможно, и дольменную культуру».
Правда, Л. И. Соловьев говорит о возможности движения этих малоазийцев на рубеже III - II тыс до н.э.
Но по антропологическим признакам известно, что первое продвижение предков абхазо-адыгов произошло в неолитическое время, не позже IV тыс. до н.э., как об этом отмечалсь выше.
Очередное перемещение кашков, абешла, пахува из восточных районов страны хаттов в начале II тыс. до н.э. связано с завоеванием индоевропейцами - хеттами-неситами Малой Азии, в том числе Хатгусы.
В связи с этим Ш. Д. Инал-ипа и другие исследователи обоснованно полагают, что миграция предков абхазо-адыгов на Западный Кавказ происходила в несколько этапов по разным причинам.
С каждым таким движением в неолите, энеолите и в раннебронзовом веке мигранты - одноязычники привносили в западно-кавказскую аборигенную среду отдельные элементы культуры.
Это были каменные мотыжки "сочи-адлерского" типа, гончарное производство, металлургию меди и бронзы, а также традицию дольменостроения и обычай хоронить в них усопших после растления тела (вторичное захоронение).
Рассматривая проблему происхождения дольменов, нельзя упускать из виду, как справедливо заметили многие исследователи, что они строились исключительно в горно-лесной зоне, там, где имелось месторождение необходимого камня.
На Северном Кавказе выявлены лишь два случая строительства дольменов на расстоянии 40 - 50 км от местонахождения каменного сырья (аул Уляп, в Адыгее, и на Тамани).
Это говорит о том, что племена, похоронный обряд которых был связан с обязательным вторичным захоронением усопших в дольменах, при всякой миграции для жительства выбирали горно-лесную и приморскую зону.
С другой стороны, очевидно, эти племена были и раньше привычны к жизни у моря и в горно-лесной зоне, к ведению здесь своего хозяйства, где, кроме мелкого земледелия и скотоводства, охота, рыболовство и бортничество занимали значительную долю.
Все эти традиционные занятия, как и морское рыболовство, а также пиратство, сохранялись у племен кавказского Причерноморья и в античное время, о чем свидетельствовали ряд греко-римских писателей, историков, географов.
Таким образом, мы можем заключить, что малоазийский вариант происхождения дольменной культуры имеет ряд важных обоснований с точки зрения археологии, антропологии, лингвистики, этнографии и истории.
Поэтому во многом обоснованным можно считать точку зрения Ш. Д. Инал-ипа о привнесении на Западный Кавказ предками абхазо-адыгов дольменной культуры из Малой Азии.
Однако второй вариант происхождения дольменов - пиренейский (по В. И. Марковину), в связи с вновь открывшимися данными языка и этнической культуры басков Испании, приобретает твердую основу.
Речь идет о сравнительно недавно (1985 г.) опубликованной статье ученого-лингвиста В. Чирикба по результатам нового исследования языка басков Испании.
Но, прежде, необходимо сказать, что В. И. Марковин при формировании своего взгляда на природу дольменов в 1970-х годах учел предварительные сведения лингвистов.
Он писал: «Язык басков, если сравнить его с языками народов Кавказа, наиболее всего близок населению причерноморских районов, а с удалением к Чечено-Ингушетии и Дагестану находит все меньше и меньше параллелей».
Знакомство с работой В. Чирикба также не оставляет никаких сомнений в родстве языков абхазо-убыхо-адыгов и басков.
Нет смысла останавливаться подробно на всех аспектах его работы, но вкратце необходимо заметить следующее: в статье приводятся достаточно ясные примеры языковых сходств - имена существительные, глаголы, прилагательные, наречия, числительные и местоимения, позволяющие установить древнее родство абхазо-адыгских и баскского языков.
Помимо близости основных черт западнокавказских дольменов пиренейским и языковых данных, В. И. Марковина убеждало в обоснованности своего вывода о природе дольменной культуры ещё одно предположение.
Это достаточно высокий по тому времени опыт каботажного мореплавания на дальние расстояния пиренейского народа-дольменостроителя на многовесельных судах, оснащенных парусами.
Свежие комментарии