В мае 1914 г. кубанский казачий офицер Ф.И. Елисеев был приглашён своими кунаками адыгами на свадьбу в Хакуриновский (Хакуринохабль) аул. Его наблюдения о молодых черкесах и девушках черкешенках во время этой свадьбы:
В мае 1914 г. кубанский казачий офицер Ф.И. Елисеев был приглашён своими кунаками адыгами на свадьбу в Хакуриновский (Хакуринохабль) аул. Его наблюдения о молодых черкесах и девушках черкешенках во время этой свадьбы:«Черкешенка-гармонистка Зара, оказалась и лучшей танцовщицей. Особенной мелодией черкесской лезгинки, растянув меха своей гармонии во всю длину - проплывает она павой по кругу, ни на кого не глядя, но с такими переливами мотива танца, что трудно удержаться и не пуститься вслед за нею. Но... ею еще не избран кавалер, т.е. еще никто ею не приглашен на танец.
А как они, черкешенки, приглашают! Казалось бы, что магометанская религия и строгость нравов и обычаев абсолютно не позволяют черкешенкам проявлять кокетство, но оно у них проявляется иначе, чем у русских.
Улыбнувшись в танце, на миг только бросив взгляд на своего избранника - она тут же потупит глаза и стройной газелью, изящно повернувшись к нему спиною, словно ничего и не случилось, вновь продолжает плыть по кругу, не шелохнувшись в плечах. А он, сокол-черкес, пружинно вскочив на ноги, быстро войдет в круг и хищным ястребом настигнет ее, и танец лезгинка происходит уже в разных вариациях движения пары танцующих, которые надо понимать психологически.
Все черкесы-юноши одеты в черкески или длинные бешметы. Все при кинжалах. На головах черные папахи крупного курпея. Все они очень вежливы и почтительны. Между собой говорят негромко и беспрекословно слушаются старшего в летах, который считается тамадой стола, хотя они его и не выбирали.
При всей послушности им девушек - никто из них ни взглядом, ни жестом, ни словами не проявляет того, что могло бы оскорбить и унизить их.
И это были совершенно простые люди и не говорившие по-русски».
Свежие комментарии