В XVI-XVIII веках адыгские равнины и предгорья были густо заселены. Пустопорожних земель у адыгов не было, но особенности хозяйствования и постоянная внешняя угроза способствовали выработке своеобразной, в тоже время практичной системы землепользования: часть земель использовалась для распашки, а другая под пастбища, третья служила убежищем во время нападений врагов и феодальных междоусобиц.
Встречающиеся в документах XVI—XVII веков сообщения о «кочевьях» кабардинцев нельзя понимать, по справедливому замечанию Е. Н. Кушевой, в буквальном смысле. Тем более, что право переселения князей и первостепенных дворян традиционно ограничивалось территорией сравнительно небольших уделов и фамильных владений . Так, район Пятигорья считался традиционным центром кабардинских земель, хотя в отдельные периоды источники не фиксируют здесь постоянных населенных пунктов.В XVI-XVIII веках адыгские равнины и предгорья были густо заселены. Пустопорожних земель у адыгов не было, но особенности хозяйствования и постоянная внешняя угроза способствовали выработке своеобразной, в тоже время практичной системы землепользования: часть земель использовалась для распашки, а другая под пастбища, третья служила убежищем во время нападений врагов и феодальных междоусобиц. Встречающиеся в документах XVI—XVII веков сообщения о «кочевьях» кабардинцев нельзя понимать, по справедливому замечанию Е. Н. Кушевой, в буквальном смысле.Тем более, что право переселения князей и первостепенных дворян традиционно ограничивалось территорией сравнительно небольших уделов и фамильных владений . Так, район Пятигорья считался традиционным центром кабардинских земель, хотя в отдельные периоды источники не фиксируют здесь постоянных населенных пунктов. Это объясняется близостью выхода к степи и опасностью нападений крымцев, ногайцев Малой Орды, а с 30-х годов XVII века и калмыков, что вынуждало население держаться ближе к горам. Земельное «утеснение», имевшее место у адыгов, свидетельствует о большой плотности населения. Когда в 1769 году русское правительство решило переселить из-за Кубани в Кабарду 100 абазинских дворов, принявших русское подданство, военное командование столкнулось с трудностями в их размещении. Посланный для решения вопроса капитан М. Гастоти, в рапорте главнокомандующему, отмечал: «По осмотре моем оказалось, что все лежащие около Кабарды, способные к поселению мест, так равно и в Кашкатавском ущелье и по рекам Чегему, Череку и Урефу и около тех рек и урочищ как то и на приложенной при сем карте значит, заняты зелением Большой и Малой Кабарды народа, почему к поселению других народов удобных мест совсем не отыскалось». Именно из-за высокой плотности населения и рехватки земель возникали часто феодальные междоусо-эицы в адыгских княжествах.
По сравнению с другими регионами, можно говорить о благоприятной среде обитания (побережье Черного моря, равнины и предгорья Северо-Западного и Центрального Кавказа, богатые пастбищами и удобными для хлебопашества землями) и связанной с ней экономической базой, которые благоприятствовали естественному воспроизводству адыгского населения. Средневековые авторы постоянно подчеркивали, что на продолжительность жизни адыгов влияют здоровое, но одновременно умеренное питание, высокий уровень гигиены, особое внимание в традиционном укладе жизни физическому и трудовому воспитанию подрастающего поколения. Упомянутый выше современный западный исследователь П. Хенпе обращает внимание даже на характер адыгских жилищ: «Население жило не в укрепленных селениях с каменными башнями, подобно жителям Восточного Кавказа; обычными были изолированные хутора, часто окруженные садами и ореховыми рощами. Черкесы редко строили из камня, предпочитая древесину. Для тех времен состояние здоровья было хорошим и обычно существовал избыток населения».
Вместе с тем необходимо отметить, что «голодные» и неурожайные годы, различные стихийные бедствия, как эпидемии («моровое поветрие»), опустошительные войны, оказывали влияние на демографический рост адыгов. Например, в 1590 году кабардинские князья отписали в Москву о суровой зиме; в начале XVII века (1606—1608) вследствие неурожая на Северном Кавказе был голод; в июле 1737 года подполковник Р. Шейдяков доносил в Петербург, что «имеется в Кабарде великое моровое поветрие»; в 1749 году сообщение дворянина А- Киреева, что «в Крыму, Кефе и на Кубани в Темрюке, и в Тамани немалая поветренная болезнь». Особенно чувствительными были частые нападения на адыгские земли крымских ханов. Не проходило года, чтобы крымцы не совершали набеги или крупные походы на адыгские княжества. Численность нападавших отрядов была различной - от нескольких тысяч до 40 тыс. и более. Невозможно установить точное количество погибших, а также захваченного крымцами «ясыря». Но бесспорно одно, что в результате крымского фактора адыги (черкесы) теряли большое количество трудоспособного населения, что отрицательно сказывалось на росте народонаселения.
Приведенные материалы, хотя и дают нам только приблизительные сведения о численности и естественном движении населения, позволяют говорить об устойчивом демографическом состоянии адыгских народностей с XVI по конец XVIII века.<!--[noleech] -->
Свежие комментарии