8 августа 1914 года состоялось одно из крупнейших и одно из последних кавалерийских сражений Первой Мировой войны, в котором русская и австрийская кавалерии в лучших традициях наполеоновских войн сошлись лоб в лоб (да и сам "шок", т.е. прямое столкновение двух кавалерийских масс, сам по себе уже большая редкость).
Бой закончился безоговорочной победой русских кавалеристов: 10-я кавалерийская дивизия генерала графа Келлера разгромила 4-ю кавалерийскую дивизию генерала Зарембы. И это при том, что против 20 австрийских эскадронов русские смогли выставить только 10. Потери обеих дивизий были несопоставимы: потеряв 150 человек убитыми и ранеными, русские уничтожили 969 австрийцев, взяли в плен 650 человек, захватили 8 пушек и много другого снаряжения. Граф Келлер получил орден Святого Георгия 4-й степени и имя "лучшей шашки империи", награждены были и другие офицеры, а Ингерманландский гусарский полк получил Георгиевский штандарт. Однако, этой блистательной победы могло и не быть...
8 августа 1914 года состоялось одно из крупнейших и одно из последних кавалерийских сражений Первой Мировой войны, в котором русская и австрийская кавалерии в лучших традициях наполеоновских войн сошлись лоб в лоб (да и сам "шок", т.е. прямое столкновение двух кавалерийских масс, сам по себе уже большая редкость). Бой закончился безоговорочной победой русских кавалеристов: 10-я кавалерийская дивизия генерала графа Келлера разгромила 4-ю кавалерийскую дивизию генерала Зарембы. И это при том, что против 20 австрийских эскадронов русские смогли выставить только 10. Потери обеих дивизий были несопоставимы: потеряв 150 человек убитыми и ранеными, русские уничтожили 969 австрийцев, взяли в плен 650 человек, захватили 8 пушек и много другого снаряжения. Граф Келлер получил орден Святого Георгия 4-й степени и имя "лучшей шашки империи", награждены были и другие офицеры, а Ингерманландский гусарский полк получил Георгиевский штандарт. Однако, этой блистательной победы могло и не быть.
"Поспешность, граничащая с неосторожностью".
Начать следовало с того, что генерал Келлер, узнав о движении кавалерийской дивизии австрийцев в направлении русской 9-й кавалерийской дивизии и практически с начала войны горя желанием встретиться с австрийцами в конном бою (впрочем, как и вся русская кавалерия в тот период), поднял свою дивизию и бросился на австрийцев, не озаботившись разведкой. Как писал А. Сливинский, участник боя,
При этом генерал Келлер так спешил, что его дивизия шла по бездорожью, растягиваясь и утомляя коней (следует напомнить, что граф предполагал кавалерийский бой, в котором от свежести конского состава зависит практически все). Более того, даже получив сведения о том, что против него действует австрийская кавалерийская дивизия, граф не стал ждать подхода своих соседей, 9-й кавалерийской дивизии (она ожидалась через час - полтора), а, увидев австрийцев и только на основе личных наблюдений (даже не озаботившись выдвижением вперед разведывательных разъездов) тут же отдал приказ атаковать.
Графа не смутило и то, что австрийской дивизии в составе 20 - 22 эскадронов он мог противопоставить только 10 своих эскадронов из 18, входивших в полк (8 были заняты другими задачами) и личную охрану - взвод казаков.
Не смутило графа и то, что, поднявшись на гребень лощины, он увидел австрийцев на другом гребне уже развернутыми и готовыми к бою. Скорее наоборот: численность развернутых австрийцев не превышала 6 - 8 эскадронов, и граф, не утруждая себя мыслями о том, где могли находиться остальные 12 эскадронов 4-й австрийской дивизии (что это именно она Келлер уже знал), не стал беспокоиться и о том, что для атаки противника его кавалеристам придется сначала спуститься в лощину, а потом подниматься вверх. Ведь австрийцев было явно меньше.
Эта торопливость генерала Келлера и дала основания Сливинскому заявить, что
"Началось ужасное избиение".
Этот самый "величайший риск" обнаружился, когда русские эскадроны (8 из 10), развернувшись на галопе, пройдя низину под пулеметным огнем и начав подъем, все-таки столкнулись с австрийскими эскадронами в "шоке": за атаковавшей сверху вниз первой линией австрийцев на гребне появилась вторая (еще 6 эскадронов), а за ней и третья (4 эскадрона). Увязнув в рубке с первой австрийской линией русские эскадроны получили мощнейший удар от второй линии и, хотя и не были опрокинуты, но их линия была разорвана, один австрийский эскадрон прорвался в тыл 10-й дивизии, а к месту схватки неслась третья линия австрийцев.
Можно только догадываться, что подумал генерал Келлер, увидев все это. Отреагировал он, однако, вполне по-чапаевски: забыв об управлении боем, граф со своим конвоем бросился в атаку на прорвавшийся эскадрон. Австрийцы не приняли боя, а развернувшись стали уходить и этим маневром увлекли остальные массы всадников. Горячность оказалась полезной: противник неожиданно дрогнул. Но третья линия австрийцев еще шла в атаку.
Положение спасли 2 эскадрона Ингерманландских гусар, которых граф перед началом боя придержал, с приказом атаковать во фланг: опоздав к моменту "шока", гусары, поднявшись по склону лощины (по ее австрийской части) успели не только встретить и разбить фланг третьей линии противника, удар которой был бы для русских катастрофой, но и захватить две их батареи, а заодно напугать австрийский резерв (2 эскадрона), который бежал, так и не приняв участия в бою.
И вишенкой на этом торте (точнее, в этой каше) можно считать действия 1-й сотни Оренбургского казачьего полка, которая по собственной инициативе (!!!!) появилась на поле боя и, захватив единственный мост в тылу у австрийцев, неожиданно для всех замкнула их в окружение, чем усугубила начавшееся отступление, превратив его в разгром.
Атака английской легкой бригады под Балаклавой по русским источникам.
Понравилась статья? Подпишитесь, поставьте лайк и сделайте репост в соцсетях. Спасибо!
Источник
Свежие комментарии