Этнология как историческая наука использует все виды исторических источников, поставляя другим отраслям исторического знания собственный специфический материал...
Этнология как историческая наука использует все виды исторических источников, поставляя другим отраслям исторического знания собственный специфический материал.
Непосредственно этнографическими источниками являются всевозможные сведения о культуре народа, в том числе повседневной, бытовой, а также производственной, соционорма- тивной, о его обычаях, традициях, их обрядовом и ином проявлении и т. п. Собираются такие сведения непосредственно путем опроса представителей данного народа или наблюдения за ними в ходе этнографических экспедиций и так наз. «включенного наблюдения» (метод, восходящий к подвижничеству Н.Н. Миклухо-Маклая и Б. Малиновского).
Автором использованы прежде всего собственные материалы [ПМА], полученные в ходе личных экспедиций августа 1997 г. в Лазаревский и августа—сентября 1998 г. в Лазаревский
и Туапсинский районы: поселки и аулы Лазаревское, Хаджико, Лыготх, Калеж (I—III Красноалександровские), Тхагапш (быв. Кирова, он же Божьи Воды), Большой Кичмай, Малый Кичмай, Шхафит, Ахинтам, Головинка Лазаревского района6, Агуй-Шапсуг (быв. Карповка), Большое Псеушхо, Малое Псеушхо, Ципка Туапсинского района. Метод опроса - интервью, использовалось также наблюдение (автор жил последовательно в пос. Лазаревское, аулах Большой Кичмай и Калеж, хотя и непродолжительное время, поэтому говорить о полноценном «включенном наблюдении», к сожалению, не приходится).
Способность информанта дать нужные сведения определялась не столько его возрастом, сколько личной заинтересованностью в соответствующем материале, и, как следствие - осведомленностью. Связано это с тем, что в XX в. «чрезмерно» тщательное следование старинным традициям не приветствовалось, многое было попросту утрачено, и в настоящее время возрождается (чтобы не сказать - реконструируется) усилиями краеведов - именно они и становятся главными поставщиками информации и в ходе опроса, и в ходе наблюдения.
Этнографический материал (не только по адыгам) почерпнут также из результатов экспедиции 1996 г преподавателя Института естественных специальностей А.П. Попова (г. Краснодар) в Восточную Анатолию (Республика Турция) [ПМП], а также опубликованный в работах отечественных этнографов и историков XIX—XXI вв. (Ю.Д. Анчабадзе, Ю.Н. Асанова, Б.Х. Бгажнокова, В.К. Гарданова, Е.Н. Даниловой, Н.Ф. Дубровина, Ш.Д. Инал-Ипа, И.В. Кузнецова, Л.И. Лаврова, Л.Я. Лурье, И.Ф. Леонтовича, М.А. Меретукова, С.А. Надюкова, А.И. Перши- ца, М.В. Покровского, Я.С. Смирновой, И.Х. Тхамоковой, Г.К. Чемсо, Р.Г. Читашевой и мн. др.).
К этнографическим источникам примыкают фольклорные и близкие им легендарные материалы. Легендарная традиция является вариантом бесписьменной фиксации основных событий в истории народа, передавая скорее восприятие этих событий народной памятью нежели их воспроизведение. С этой точки зрения интересны большинство этногенетических легенд, в том числе на Северо-Западном Кавказе, что представляют собой патронимические родословные, т. е. их сюжет заключается в генеалогии князей, предводителей или другого рода персонажей - патронимов (эпонимов, этнархов), имена которых становятся названиями племен. «Нельзя не придавать весьма важного значения в деле истории так называемым живым источникам. Они ложатся первым камнем в основании истории всякого народа. Письменные памятники, как создание позднейшей эпохи, обнимают собою сравнительно, небольшое пространство времени и не полны без них. Тем не менее, пользоваться ими нужно с большою осторожностью. Необходимо сверить тщательно бесчисленные варианты одного и того же исторического предания, существующие в народе, и выбирать из них то существенное, в чем все они согласны» [Каламбий 1988: 238].
Источник
Свежие комментарии