Долг младшего приветствовать первым. Но у кабардинцев это правило не распространяется на рукопожатие, оно касается скорее вербального компонента приветствия. Этот жест прямо противоположен наклону головы, принятому у европейцев и является специфичным для адыгов. Характерен для адыгов приветственный жест правой рукой. Свидетельства целого ряда авторов— Хан-Гирея, Тебу де Мариньи, А. Кешева и др. — по- зволяют считать, что прикладывание правой руки к головному убору, во-первых, служило компонентом приветствия малознакомых, но высокочтимых людей, прежде всего женщин и гостей, во-вторых, выступало в качестве мужского шаблона поведения. Мужчины, «встретясь с женщиною приветствуют ее подниманием руки к голове и желают ей доброго дня»,— сообщает Хан-Гирей (1836, 75). Наконец, в одной из повестей А. Кешева читаем: «После ужина явились отборные весельчаки аула под начальством музыканта. Все они, входя в кунацкую, поднимали правую руку до виска, приветствовали гостей, и потом скромно распола
Немало своеобразных черт и в параязыке адыгских приветствий.
Долг младшего приветствовать первым. Но у кабардинцев это правило не распространяется на рукопожатие, оно касается скорее вербального компонента приветствия.
Этот жест прямо противоположен наклону головы, принятому у европейцев и является специфичным для адыгов.
Характерен для адыгов приветственный жест правой рукой.
Свидетельства целого ряда авторов— Хан-Гирея, Тебу де Мариньи, А. Кешева и др. — по- зволяют считать, что прикладывание правой руки к головному убору, во-первых, служило компонентом приветствия малознакомых, но высокочтимых людей, прежде всего женщин и гостей, во-вторых, выступало в качестве мужского шаблона поведения. Мужчины, «встретясь с женщиною приветствуют ее подниманием руки к голове и желают ей доброго дня»,— сообщает Хан-Гирей (1836, 75).
Наконец, в одной из повестей А. Кешева читаем: «После ужина явились отборные весельчаки аула под начальством музыканта. Все они, входя в кунацкую, поднимали правую руку до виска, приветствовали гостей, и потом скромно располагались вдоль стен» (Кешев, 1977, 108).
Аналогичные описания имеются у Дж. Лонгворта (стр. 646) и других авторов, пишущих об адыгах и родственных им абхазах.
Например, К. Мачавариани пишет об абхазах следующее: При встрече гостей, мужчины рук не подают и шапок не снимают, а поднимают вверх руку, складывая три пальца — большой, указательный и средний и произносят обычный привет.
Такой же ритуал приветствия гостей действовал в первой половине XIX в. и у черкесов: «Приветствия состоят в том,— пишет Хан-Гирей,— что встречающий или посещающий гостя или старшего по летам или знатности происхождения приветствует его, произнося — желаем доброго приезда, причем поднимают правую руку к голове своей и вслед за этим, спустя некоторое время, спрашивают его о здравии с тем же знаком приветствия.
Такой акт зафиксирован у адыгов некоторыми авторами XVI—XVII вв. Например, голландец Н. Витсен пишет: «Они (черкесы — Б. Б.) имеют обыкновение приветствовать людей, обнажая голову вопреки магометанскому обычаю» (Витсенгстр. 93).
Итальянец К. Главани, бывавший в Черкесии, подтверждает описание Витсена. «Обхождение их похоже на
франкское, они вежливы и, приветствуя, снимают шапку» (Главани, стр. 161).
То же самое, вероятно, имеет в виду его соотечественник Асколи: «Чиркасы очень вежливы в обращении. Беседуя, с особами высокого звания, всегда держат шапку в руке, входя и выходя шаркают правой ногой подобно придворным» (Асколи, стр. 64)
Свежие комментарии